Чтобы прочесть книгу, надо знать как минимум азбуку. Чтобы читать книгу мировой культуры, необходимо знать смысл тех или иных символов, имен, сюжетов. Персонажи античной и библейской мифологии для нас, европейцев, - та же азбука. Не зная ее, невозможно прочитать по-настоящему ни Данте, ни Шекспира, ни Пушкина, ни Мандельштама. Античные и библейские образы глубоко укоренились в нашем сознании и стали источником творчества не только для поэтов и художников, но и для ученых, исследователей целого ряда областей - от астрономии до медицины. Знания, заложенные в бесхитростных древних легендах и мифах, оказались универсальными.
Многие поколения европейской интеллигенции воспитывались на произведениях древних авторов, в стихии двух мифологических систем. Одни зубрили трудные греческие и еврейские имена, другие вдохновенно разыгрывали сцены великих битв Троянской войны, но, так или иначе, уже школяры узнавали буквы, из которых складывались великие произведения европейского искусства и литературы. Имена Актеона и Минервы, Саломеи и Есфири, Иуды и Лазаря вызывали в памяти вполне определенные образы и ассоциации.
Для современного же человека - и, увы, не только школьника! - произведения классики зачастую оказываются ребусом, который надо разгадывать с помощью сносок, ссылок и примечаний. Прекрасный дворец, наполненный сокровищами мудрости и фантазии, заперт для него на замок. И право же, стоит потрудиться, постигая забытый язык древности в поисках волшебного слова "Сезам", которое откроет нам путь в сокровищницу.
Надо признать, что за последние годы в нашей стране возрождается интерес к классике. Новая роль церкви в обществе способствует популяризации библейских и евангельских сюжетов. Попытки воссоздать утраченные было связи с домом европейской культуры заставляют обращаться к античной мифологии и ученых, и литераторов, и режиссеров, и педагогов. Переиздаются сборники древних мифов, их переложения, переводятся труды европейских исследователей, пишутся пересказы мифологических сюжетов для детей и романы для взрослых.
В статьях, посвященных античной мифологии, читателя может озадачить количество вариантов, версий того или иного предания, иногда существенно различающихся между собой. Дело в том, что, в отличие от библейской, античная культура не оставила нам своего "священного писания" - книги, где были бы собраны канонизированные, то есть признанные единственно верными, изложения мифов. В какой-то степени эту роль взяли на себя произведения Гомера, Гесиода, афинских трагиков - Эсхила, Софокла и Еврипида, труды Овидия, Плутарха и других знаменитых писателей древности. Большинство мифов мы знаем именно в их интерпретации. Но другие авторы излагали эти же мифы по-своему, основываясь, по-видимому, на каких-то других, не дошедших до нас, источниках. Будучи менее популярными, эти параллельные версии тем не менее дополняют и обогащают общеизвестные сюжеты красками и подробностями, любопытными для читателя и драгоценными для исследователя.
Правда, такое равноправие версий, отсутствие четкого канона имеет и свои неудобства - это может вести к нарушению строгой хронологии и курьезным "открытиям". Например, в мифе о рождении Афины, по одной версии, богине помогает появиться на свет Гефест, раскроивший Зевсу голову топором, по другой же - Гефест был рожден Герой уже после этого события, именно в отместку за то, что Зевс породил Афину. В одних источниках сказано, что вся Троянская война длилась десять лет, в других же ее начало отсчитывается со дня первого, неудачного похода греков к берегам Мизии, после которого прошло еще восемь лет до вторжения в Троаду, - в этом случае получается, что юноше, "почти ребенку", Телемаху к моменту возвращения Одиссея исполнилось никак не меньше двадцати восьми лет!..
Существуют расхождения не только в сюжетах, но и в трактовке, интерпретации тех или иных образов. Очень различаются между собой Прометей у Эсхила - герой, самоотверженно принесший себя в жертву людям, и Прометей у Гесиода - лукавый обманщик, пытающийся досадить верховному владыке Зевсу. Мудрый и многострадальный у Гомера, Одиссей в произведениях других авторов предстает низким лгуном, не гнушающимся самыми коварными измышлениями. Благородный и простодушный Неоптолем, описанный Софоклом в одной из трагедий, оказывается кровожадным и бесчеловечным разрушителем Трои, а отважный и справедливый Тесей - неверным возлюбленным, бросившим свою Ариадну на пустынном берегу острова. Но эти же противоречия античной мифологии создают неоднозначность, богатство образов и являются одной из причин столь долгой жизни мифа в традиции нашей культуры.
Сказанное относится в основном к сюжетам и образам древнегреческих мифов. Римская мифологическая система отличается меньшим своеобразием. Древнейшие местные культы - этрусские и италийские, - переплетясь с греческими преданиями и легендами, образовали пантеон богов, во многом копирующих уже известные божества Эллады. Немногие оригинальные римские легенды не отмечены той фантазией, по-детски безудержной и в то же время простодушной, что присуща греческим сказаниям. Возводя свое происхождение к героям древней Трои, заимствуя их богов, их легенды, латинские авторы в то же время доносят до нас неповторимый характер своего народа - римскую доблесть, римский рационализм, римское, никому более не свойственное, искусство управлять другими племенами и народностями.
Римляне же сохранили для нас и многие памятники греческой культуры - некоторые скульптуры дошли до нас только в римских копиях, а иные легенды - лишь в "Метаморфозах" Овидия. Латынь была распространена в средневековой Европе, и поэтому античные боги более известны под своими латинскими именами - вспомните полотна знаменитых живописцев, изображающие римских богов Марса, Минерву, Цереру, Венеру, Вулкана, Юпитера (при этом имена героев и героинь остались греческими: Персей, Даная, Елена, Гектор, Андромеда, Ясон, Эдип и др.). Нередко смешиваясь, переплетаясь, обрастая новыми подробностями и продолжениями, эти мифы образуют единый и неповторимый мир античности, подчиненный своим законам гармонии и этики, то есть своим понятиям о красоте и справедливости.